Бой КВ под Расейняем

Действия 6-й танковой дивизии вермахта 22-23 июня

В середине июня 1941 года дивизия получила приказ двигаться в направлении границы[31]. Марш продолжался четверо суток, только ночами, любое движение днём было запрещено. По достижении Тильзита возникла проблема переправы через Неман по мосту королевы Луизы, так как по нему также двигалась 1-я танковая дивизия. Поэтому мост использовали только танки, а автомобили и другая техника переправлялись по построенному в последний момент у Шерейтлаукиса понтонному мосту. Передовые части позиции у границы недалеко от Таураге заняли 21 июня, а основным силам это было разрешено только в ночь на 22 июня.

Дивизия получила задачу: форсировать лесистый участок Шилине, Кангайляй, занять севернее Кангайляй мост через Шешувис и высоты у Мешкай (1-я промежуточная цель), далее занять Стейгвилай (16 км северо-восточнее Таураге) и находящийся там мост через Шешувис (1-я цель наступления). Тогда дивизия должна была по берегам Шалтуоны через Эржвилкас достичь возвышенность у Расейняй (2-я цель наступления). И наконец цель первого дня — занять плацдарм за Дубисой северо-восточнее Расейняй, по дороге в направлении Шилува, Гринкишкис. Выполнение этой цели, по словам командования корпуса, «будет иметь большое значение».

22 июня 1941 года в 3:04 по берлинскому времени ( 4:04 по действовавшему в Литве московскому времени) началась артпоготовка немцев. После её окончания разведчики сообщили, что находившиеся у границы у деревни Шилине деревянные пулеметные вышки уничтожены и 6-я танковая дивизия перешла границу. Перед наступлением дивизия была разделена на две тактические группы — боевая группа «фон Зекендорф» и боевая группа «Раус». Этими группами командовали подполковник барон Эрих фон Зекендорф (Erich von Seckendorf) и полковник Эрхард Раус (Erhard Raus). Боевая группа Зекендорфа должна была преодолеть лес на участке Шилине-Кангайляй, у Кангайляй и Анелишке занять мост через Шешувис, затем внезапным ударом занять плацдарм у Стейгвилай. Левый фланг прикрывать должен был 6-й мотоциклетный батальон.

Боевая группа Рауса была задержана и получила приказ двигаться с исходных позиций несколько позднее. Она севернее Шилине по лесным дорогам должна была около 2 км двигаться за боевой группой Зекендорфа, а далее через Памейжяй и Мейжяй прорываться в направлении Мешкай, пройдя Платкепуряй занять Гауре.

Наступление начал 6-й мотоциклетный батальон и боевая группа Зекендорфа. По показаниям пленных, в это время советские войска были рассредоточены на широком фронте, а это позволяло попавшим в немецкий тыл (хотя их было немного) оказывать сильное сопротивление. Хорошо ориентируясь на местности, советские войска держали свои позиции до последнего бойца. Стремительное продвижение всё более замедлялось — мешали плохие дороги и сложная местность. Приказ на наступление группы Раус раз за разом откладывался. В это время было получено сообщение, что разведывательный батальон боевой группы Зекендорфа застрял и путь для марша оставшихся сил непригоден. Наконец около 10 часов боевая группа Рауса получила приказ двигаться за 6-м мотоциклетным батальоном. Преодолев большие трудности (дорога через лес была лежневкой), боевая группа Рауса около 19 часов достигла Кангайляй, а около 23 часов — Кюкишкяй. Из-за плохих дорог отстал арьергард — автоцистерны и полевые кухни.

На второй день войны боевые группы из Эржвилкаса двинулись параллельными дорогами. Боевая группа фон Зекендорфа двигалась по дороге через Блюджяй и Калнуяй. Боевая группа Рауса из места стоянки в Анелишке двинулась в 5:30 и до Эржвилкаса шла вслед за боевой группой фон Зекендорфа, а потом повернула на более короткий маршрут через Руткишкяй, Паупис. Дороги улучшились и передовые подразделения под командованием майора Шмидта (Schmidt), увеличив темп, приблизились к широкому лесистому участку у Аукштаслиниса, где настигли отступающий арьергард противника. После короткого ожесточенного боя противник был разбит, однако немцы понесли первые потери: был выведен из строя один танк, смертельно ранен командир 2-й роты 1-го батальона 4-го мотострелкового полка обер-лейтенант Кулок.

В 12:45 немцы достигли местности юго-западнее Расейняя. Наступать на город предполагалось с высоты, находящейся западнее него. Около 13:30 боевая группа Рауса 1-м батальоном 4-го мсп (I./4.S.R.), усиленным одной танковой ротой и 3-й батареей 41-го иптдн (3./Pz.Jg.) при поддержке всех трех батарей 2-го дивизиона 76-го ап (II.76.AR) начала наступление. Группа Зекендорфа в бой за город не вступила, ей было приказано двигаться по высотами западнее него в направление реки Дубиса. Група Рауса цель достигла в 15:00. Для дальнейшего наступления 2-му батальону 4-го мсп (II./4.S.R.) с одной усиленной ротой, 6-й батареей 76 ап (6./76.AR) и 3-й батареей 57-го истребительно-противотанкового дивизиона (3./Pz.Pi.Bn.) были назначены машины и в 16:30 марш был продолжен.

Сломив сильное сопротивление советских войск, в 19:00 немцы достигли и зхватили мост через реку Дубису на дороге Расейняй–Шилува. Усиленный 2-й батальон 4-го мсп (II.Bn/4.S.R.) занял плацдарм. Разведка, посланная в направлении Шилувы, пользы не дала. Штаб боевой группы Раус разместился в Беданчяй.

В это время боевая группа фон Зекендорфа заняла еще один мост через Дубису и захватила плацдарм на левом (восточном) берегу реки у Кибартеляй.

Однако долго радоваться победе немцам не пришлось. Разведка Люфтваффе сообщила, что из районов Кедайняй и Ионава в направлении Кракяй движется около двухсот советских танков. Не было никаких сомнений, что их цель — немецкая 6-я танковая дивизия.

Действия 2-й танковой дивизии Красной Армии 22-23 июня.

О начавшейся войне «советский народ» узнал не сразу. Вот как начало войны описывает Бережной, который в то время работал в советском посольстве в Берлине.

В шесть часов московского времени мы включили радиоприемник, ожидая, что скажет Москва. Но все наши радиостанции вначале транслировали уроки гимнастики, позднее пионерскую зорьку и наконец последние известия, которые, как всегда, начались новостями с полей и сообщениями о достижениях передовиков производства. […] Постоянно подходим к радиоприемнику. Из него продолжает звучать народная музыка и марши. Только в 12 часов московского времени Молотов прочитал сообщение Советского правительства.[32]

Поэтому неудивительно, что о начавшейся войне не сразу узнали и воины частей, находившихся дальше от границы. Как пишет в своих воспоминаниях Д. И. Осадчий[33], 22 июня в 10 часов 45 минут во 2-й танковой дивизии читалась политинформация, а о начавшейся войне ещё ничего не было известно. И только тогда, когда прилетевшие немецкие бомбардировщики разбомбили бывшие в то время пустыми казармы в Рукле и в районе железнодорожной станции Гайжюнай (как ранее говорилось, дивизия располагалась в нескольких километрах, в лесу), стало ясно, что начались боевые действия.

Конечно так поздно о начале войны узнали только рядовые бойцы, а командование округа (фронта), армий и корпусов о начале немецкого наступления узнали довольно скоро и сразу же начало готовить боевые приказы на оборону. Но пока эти приказы из штаба фронта прошли все инстанции и достигли 2-й танковой дивизии прошло чуть не полдня. Например, директива командующего Северо-Западным фронтом была подписана в 9 часов 45 минут[34]. Пока эта директива достигла штаба 8-й армии прошло немало времени, так как боевой приказ, в котором кроме всего прочего указывались действия и 2-й танковой дивизии, был подписан командованием армии лишь в 14:00[35]. Непосредственно дивизия получила приказ около 16:00. И только в 17 часов 30 минут дивизия начала марш.

Уже в сумерках дивизия достигла Ионавы. Со стороны Каунаса беспрерывно двигался поток беженцев. Этот встречный поток очень осложнил движение, поэтому был отдан приказ изменить маршрут: после переезда моста через Нерис в направлении Расейняй двигались второстепенными пыльными дорогами. При движении колонны было категорически запрещено использовать радиостанции. Этот марш в темное время суток, без потерь от авиации противника, описывался в послевоенных учебниках, как образец хорошей организации. Хотя потерь все же избежать не удалось. По техническим нормативам при движении в таких условиях нужно было обязательно каждые 2 часа менять воздушные фильтры двигателей танков КВ. Многие экипажи на это не обращали внимание, да и не имели такой возможности, поэтому немало танков остановилось на обочине, не достигнув конечной цели.

Приказ командующего Северо-Западным фронтом и повторяющий его приказ командующего 8-й армией в создавшейся ситуации были логичными. Направление наступления немецкого 41-го моторизованного корпуса вырисовывалось более чем очевидно: Таураге–Шяуляй–Рига. Советские дивизии должны были одновременно нанести удар по флангам и тылу немецких дивизий, окружить их и уничтожить. 23-я и 28-я танковые дивизии 12-го механизированного корпуса атаковали в юго-западном направлении по левому флангу немцев, 2-я танковая дивизии 3-го механизированного корпуса — в юго-западном направлении по правому флангу немцев.

Однако это были лишь благие намерения. Одновременный удар не был нанесен из-за элементарных и прозаических причин — не хватало топлива и боеприпасов, командиры дивизии из-за плохой связи не могли скоординировать свои действия.

Как бы то ни было, этот эпизод в исторической литературе получил название танковой битвы под Расейняем. По существу, она распадалась на несколько эпизодов: бой советских 23-й и 28-й танковых дивизий с немецкими 1-й танковой и 61-й пехотной дивизиями и бой советской 2-й танковой дивизии с немецкой 6-й танковой дивизией. Вот этот последний эпизод рассмотрим мы и подробнее.

Как уже говорилось ранее, 2-я танковая дивизия к вечеру 22 июня получила приказ командующего 8-й армией двигаться в направлении Расейняя. Точнее говоря, этот приказ дивизия из-за отсутствия связи получила не напрямую от командующего армией — его передал и дал дальнейшие указания прибывший в дивизию начальник Автобронетанкового управления Северо-Западного фронта П. Полубояров. Он быстро пришёл к выводу, что первичный приказ начать наступление в 4 часа утра невыполним, перенес начало наступления на 11 часов утра, информировав об этом командующего фронтом[36]. Однако, как выяснилось позднее, и новый срок был нереален.

В этом месте начинаются некоторые неясности со временем начала битвы. Евгений Дриг и некоторые другие авторы указывают, что 2-я танковая дивизия вступила в бой утром 23 июня[37]. Это утверждение взято скорее всего из воспоминаний Полубоярова[38]. Однако воспоминания не являются самым надежным источником для реконструкции исторических событий. Значительно более надежный источник — документы тех лет. А в отчете боевых действий немецкой 6-й танковой дивизии за 23 июня указывается, что бой за Расейняй начался около обеда, поэтому танковая битва у Дубисы должна была начаться значительно позднее. Что танковая битва началась в 15 часов, пишет и Вернер Хаупт[39].

Однако возникает вопрос — где была и каким маршрутом двигалась к полю боя 2-я танковая дивизия? Ведь от окрестностей Ионавы до Расейняя около 100 километров. Конечно, танки двигались не самым прямым путем. Немецкая воздушная разведка сообщила, что заметила советскую танковую колонну у Байсогалы и Гринкишкиса. Посмотрев на карту можно легко убедиться, что танковая колонна сделала большой крюк и прошла не менее 150 км. Поэтому не удивительно, что из-за этого стали возникать проблемы. Во-первых не один и не два танка могли остаться на обочине, не выдержав такого «ралли». Во-вторых, и это главное — горючее. Даже если танки отбыли с полными баками горючего, в районе цели эти баки должны были быть уже полупустыми. Зная, каким было в те времена снабжение, наивно было полагать, что горючее можно было пополнить в пути.

Таким образом, 2-я танковая дивизия до цели двигалась слишком долго. Как уже знаем, из района Руклы она вышла около 17:30, Ионавы достигла уже в сумерках, то есть в 22-23 часта. От Ионавы до Дубисы дивизия шла около 16 часов. Многовато. Но это можно объяснить тем, что машины двигались по второстепенным дорогам, а карт не было. Вот как это описывает Д. Осадчий[40] (курсив мой — А. Ж.)

«Около 16 часов командир 3-го танкового полка майор И. Рагочий вызвал командиров батальонов и рот и поставил боевую задачу. Из его устного приказа я понял, что враг перешёл государственную границу и движется в направлении Расейняй. Полку придется совершить марш с возможностью встречного боя. Командир полка указал маршрут движения и возможные границы развертывания. Всё это мы записали в блокноты. Топографических карт никто не имел».

Без карт, ночью, незнакомыми деревенскими дорожками проехать около 150 км… Поэтому совсем не удивительно, что дивизия в пути провела не так мало времени.

Другая проблема — место битвы. Вот как его описывает Е. Дриг[41].

«Утром 23 июня две боевые группы дивизии „Раус” и „Зекендорф”, переправившись через Дубису, заняли плацдарм на восточном берегу реки.

Как это часто случалось в ходе приграничного сражения 1941 года, назначенный исходный рубеж для спланированного советской стороной контрудара был уже занят противником. Части 2-й танковой дивизии встретили 6-ю танковую дивизию корпуса Рейнгардта уже на западном берегу реки Дубиса, в нескольких километрах к северу от Рассейняя. Вместо контрудара во фланг началось встречное сражение.

Несколько странное утверждение. Хотя немцы заняли плацдарм на восточном берегу реки, Советы встретили врага на западном берегу. Но может это ошибка корректуры? Но ошибками корректуры было бы трудно объяснить географические «открытия» Алексея Исаева в журнале «Полигон», имея в виду, что в текст вставлена схема.

«У 1 тд был другой интерес, захват железнодорожного моста через Дубису. Этот мост находился вниз по течению реки от моста, который удерживал рассеняйский КВ».[42]

Говоря о железнодорожном мосте, А. Исаев имеет ввиду Лидувенай. Не надо быть большим специалистом в географии, чтобы убедиться: Лидуевенай находятся выше по течению, нежели мост, который якобы, захватив, удерживал расейняйский КВ. О точном месте расположения танка — позднее.

«Захват 300-метрового железнодорожного моста снимал для 1 тд проблему преодоления реки Дубиса и пути продвижения вглубь Прибалтики».

Захват железнодорожного моста у Лидувенай имел стратегическое значение для успешного продвижения на восток конкретно 4-й танковой группы и вообще всей группы армий «Север». Тактической единице — 1-й танковой дивизии — для переправы через Дубису и продолжения успешного продвижения дальше на восток было совершенно достаточно автомобильного моста у того же Лидувеная. Между прочим железнодорожный мост у Лидувенай длиннее в два раза. Этот мост является самым длинным в Литве, его длина — 599 метров.

«В 15:00 23 июня кампфгруппа Зекедорф 6 танковой дивизии захватила Рассеняй и небольшой плацдарм на правом берегу Дубисы».

Посмотрев на карту видим, что река Дубиса находится примерно в 10 км северо-восточнее Расейняй и течет с северо-запада на юго-восток. Боевая группа «Зекендорф» двигалась дорогой Расейняй–Гринкишкиси заняла плацдарм на восточном, то есть на левом берегу Дубисы.

Но вернёмся к самому сражению. Итак, столкновение советской 2-й танковой дивизии и боевой группы «Зекендорф» немецкой 6-й танковой дивизии началось 23 июня примерно в 15 часов на восточном берегу Дубисы северо-восточнее Расейняя. Не будем подробно анализировать его ход. Обратим внимание только на то, что как писал Е. Дриг, вместо контрудара советам пришлось вступить во встречный бой. Для немцев в этом бою оказалась очень неожиданной встреча с тяжелыми советскими КВ. Выяснилось, что ни немецкие 37-мм противотанковые пушки, ни пушки немецких танков не способны нанести этим монстрам ущерба.

Часто приходиться слышать мнение, что в начале войны немцы не имели никаких средств против танков КВ, что последние были абсолютно неуязвимы. Это неправда. Немцы очень быстро, прямо на поле боя установили, что с КВ можно успешно бороться 105-мм пушкой или 150-мм гаубицой. А 150-мм пушка была даже избыточно мощна — известны случаи, когда после её метких выстрелов с танка срывало башню. Но самым эффективным оружием оказалась 88-мм зенитная пушка. Там, где немцы успевали своевременно подтянуть эти орудия, советским танкам становилось туго.